Окончание. Начало - 1, 2, 3, 4 , 5, 6, 7, 8

 

 

 

День девятый.

Пасадена, старый отель

46

            Кэсьен шёл по коридору второго этажа «Рамады», и на всех дверях было «не беспокоить». Он открыл номер. Постель,  диванчик, ободранный стол. Застеклённая дверь, заменяющая окно, выходила на галерею. Тройные рамы – шумно на улице.

            Он рухнул на кровать и запрокинул руки за голову.

            Она вошла бесшумно и с пистолетом. Огляделась. Кэсьен склонил голову набок, посмотрел на неё:

            -Где ты достала такой ужасный плащ?

            -Взяла взаймы у уборщицы. Не могу же я войти в «Рамаду» так – она скинула плащ. Под ним был всё тот же ослепительный красный костюм. –Я заметила, он тебе понравился.

            -Я сидел, и грезил, что сдираю с тебя эту бордовую кожурку, - согласился Кэсьен. – И из-под него появляется,.. появляется…

            -Что появляется?

            -Одно… другое… третье, - произнёс детектив.

            -Надеюсь, до этого не дойдёт, - сказала она.

            -Ты скупила весь этаж?

            -Нет, оба.

            В «Рамаде» было два этажа.

            -Твои амбалы там? – детектив показал вниз.

            -Конечно, стараются не светиться. Ты рассказывай, рассказывай, без свистка они не сунутся. Я пока положу пистолет? - она сунула его под подушку. – Что за свидетель?          

             Кэсьен побил себя в грудь кулаком.

            -Так рассказывай.

            -Что? – спросил Кэсьен – Ты что-то не знаешь?

            -Ну… как убили маму…

            -А что тут рассказывать? Есть дом на Квентин-Авеню, но всех его обитателей ты наверняка перефотографировала.

            -Фотографией заведует Дик.

            -Туда заехала твоя мама. Днём. За ней зашёл Энтони, они начали орать друг на друга, она открыла стрельбу. Энтони тоже умеет стрелять, но, как бы он не старался, не умеет промахиваться. Энтони вышел, уехал на своей машине и отсиживался в горах.

            -А кто же расстрелял «Дюзенберг»?

            -Понимаешь, гангстеры спустились – и видят, что та, кто им постоянно подкидывал, застрелена. Это их сильно расстроило. Но на этот случай были даны четкие инструкции. Им не хотелось их выполнять. Они позвонили, и спросили, - может, не надо?

            -Кому?

            -Наследнице Генриетты.

            Камилла плюхнулась на постель и опустила голову. Кэсьен провёл пальцами у неё под подбородком.

            -И что ответила наследница?

            -Наследница ответила, что да, они должны расстрелять машину и оставить на улице. Вместе с трупом.

            -Ведь это наводит подозрение как раз на них, - закусила губу Камилла.

            Кэсьен опустил руку ниже и расстегнул её первую пуговку.

            -Конечно. Чем же она их убедила?

            -Чем? – спросила девушка. Он забрался чуть внутрь.

            -Тем, что только в этом случае Осборны продолжат финансировать их… как до того.

            -А зачем ей это было надо, этой коварной Камилле Осборн?

            -Не будем думать о ней, как о коварной. Надо думать о людях хорошо. Даже когда докажут обратное.

            -Хорошо, будем думать о ней хорошо, - усмехнулась Камилла. - Не сочти за испорченность, но твой рассказ меня почему-то… возбуждает. Что же дальше?

            -Дальше – ещё пуговка, - сказал Кэсьен.

            -Так и быть, пуговка,- она расстегнула вторую.

            -Предположим, это надо было Камилле Осборн, что бы отвести подозрения от своего любовника, мужественного капитана Энтони.

            -Любовника? – подняла бровь Камилла. – Ты так в этом уверен?

            -Вот здесь – неприятный момент, - Кэсьен рывком сел. Расстегнул ещё две пуговицы и двумя руками нащупал оба её соска.

            -Кэсьен… так ты не доскажешь… Я… - сказала Камилла, задыхаясь.

            -Конечно, любовника. Вариант «а»: Камилла рассказывает Энтони все ужасы о своей маме, которые к тому времени знает. Но они не любовники. Положим, она обещает выйти за него – если он положит этому конец. Убьёт ли Генриетту капитан при таком раскладе? Нет.

            -Почему? – спросила девушка.

            -Потому что капитан Энтони – тертый калач. Он поймёт это так, что какая-то сука пытается его купить, что бы он нарушил долг. 

            -А как же было? – слабо произнесла Камилла. – Не надо, я не могу…

            -В обратном порядке. Была любовь, и она ему отдалась. В смятении. Отдала свою двадцатимиллионную невинность в судорожном порыве. Он влюбился. Но не понимал, чем она запугана, почему в такой тоске. Он клещами вытаскивал из неё по слову. В конце концов, убедился, что тайны Генриетты ужасны и грандиозны. Без жертвы невинности эта комбинация не проходит.

            -Она это сделала специально? – спросила Камилла. – Эта гадина, Камилла, задумала убить свою мать с самого начала, и эту комедию разыгрывала?

            -Нет, что ты. Она всего лишь искала истинную любовь. Что сделает Энтони, на что он решится ради неё?

            -Откуда ты это знаешь? То, в чем не уверена даже Камилла? – спросила Камилла, откидываясь на постель из сидячего положения.

            -Это профессиональное, - небрежно отозвался детектив. – Так поступают все девушки. Хлебом не корми, дай кого-нибудь проверить.

            -Да? Все? – Камилла явно слабела. –Вот же черт. И что будет дальше?

            -Дальше будет три последние пуговицы, - ответил детектив. –Но сначала мы стащим с дамы трусы.

            -Конечно, - сказала Камилла, помогая ему это сделать. – Они очень мешают  слушать.

            -Дальше Камилла Осборн встретит своего героя, капитана Энтони, и они будут жить долго и счастливо.

            -Да, - ответила Камилла. – Так и будет… Это финал?

            -Не-ет,  вот он, финал, - сказал Кэсьен. – Где ж ему быть, финалу всех девушек?

            И запустил пальцы.

            -Совершенно мокрый финал, - определил детектив.

            -Правильно… какой же может быть финал у мокрого дела? – слабо прошептала Камилла.

            Он очистил её от тёмно-красной кожурки.

            Она, конечно, не была девушкой.

47

            Она лежала рядом с ним голая, а он в экстазе любви забыл о рубашке и галстуке. Только теперь он стаскивал всё.

            -У тебя даже галстук мокрый, - улыбнулась Камилла. Она задумалась. – Скажи, зачем нужно было спать рядом со мной в голом виде… и ничего не делать? Этого я точно не ожидала.

            -А как выманить Энтони? Переспать с его девушкой.

            -И он тебя не убил? Или не поверил, что я ему изменила?

            -Поверил. Стив, который ему это передал, был уверен на все сто. Просто капитан Энтони – очень добрый и великодушный человек.

            -Вот как, - сказала Камилла, как-то потускнев.

            -Не думаешь же, что он будет убивать всех налево и направо, как гангстер?

            -Нет, конечно, - произнесла она вяло. – Не думаю.

            -А что это вы обо мне в третьем лице? – дверь балкона открылась, и внутрь, по-змеиному, скользнул Энтони. И плотно закрыл за собой дверь.

48

            -Давно ты там стоишь? – спросила Камилла, хватая пистолет из-под подушки. Кэсьен не спеша вытянул свой.

            -Не очень, - сказал капитан. – Извини, парень, а я не верил в твои силы. На том свете сочтёмся.

            Он прицелился в Кэсьена. Только все понимали, что капитану Энтони совершенно незачем прицеливаться.

            -Вот он, какой, финал, - сказала Камилла. – отчего мне хочется убить Вас обоих?

            -Ты уж разберись, - сказал Энтони.

            -Чего тут разбираться, - помахал в воздухе дулом Кэсьен. – Они встретились. Полное счастье. Ты, отчаянный капитан Энтони, будешь жить на гигантском ранчо в Мексике, и каждый месяц к тебе будет прилетать Камилла на быстром красном самолёте. Дикий секс, дикое запретное счастье. Я бы обязательно попробовал секс в двухместном самолёте. Думаю, неописуемо.

            -Почему бы нет? – сказал Энтони.

            -Скажи, Энтони, что ты не убил его сразу? – спросила Камилла. – Мы же, типа, трахнулись в Палос Верде? Ты не подумал, случайно, что если убивать всех, с кем она ещё трахнется, так и Пасадена опустеет?

            -Вы совершенно зря оскорбляете Энтони, - с искренним возмущением сказал Кэсьен. – Он просто нормальный человек. Без истерики.

            -Всё обо мне, да обо мне, - сказал Энтони. – Что бы не поговорить о детективе Хаппе? Что Вы собираетесь делать, Кэсьен?

            -Я не строил грандиозных планов на сегодня. Рассчитываю полежать здесь пару часов, пока Вы не помиритесь тут рядышком с моим трупом, - ответил детектив.

            -Замечательная мысль. – сказала голая девушка. – Последний вопрос, детектив. Вы действительно знаете грех Генриетты Осборн?

            -Да. Он отсутствует в списке смертных грехов.

            -И какой?

            -Стыд.

            -Вы закончили дело, детектив Хапп. Я должна Вам двадцать тысяч, - сказала она и прицелилась в Кэсьена. –Как Вы к ней относитесь?

            -Никак, - ответил он. – Я не отношусь к Генриетте Осборн. Капитан, Вам придётся бежать, как будто… - обратился детектив к телохранителю.

            -Как будто я тебя убил, - кивнул Энтони. – Естественно. Мы поменяемся с Камиллой пистолетами.

            -А почему бы тебе это и не сделать? – спросила Камилла. Капитан пожал плечами:

            -Я вообще думаю, его можно было бы отпустить. Что он такого сделал? Он ведь говорит разумно… про Мексику. Он нас не достанет.

-Энтони, - Камилла вдруг расхохоталась, - Неужели ты думаешь, что детектив Хапп будет нас чем-то доставать? Мы ему пофиг, вместе со всеми миллионами! Давай– и нам даже не придётся меняться пистолетами!

-Ну, если ты хочешь…

Грянули два выстрела. Энтони выронил пистолет и, изумлённо глядя на Камиллу, осел на пол.

Это был неправильный ответ.

49

-Что я сделал не так? – спросил Кэсьен. Он недоуменно смотрел на труп отчаянного капитана, и ковырял дулом пистолета в зубах.

            -Не делай этого, - она мягко отобрала оружие. – Что ты там сказал насчёт примирения над трупом?

            Она повалилась и потянула его на себя.

            -Бог мой, - сказал детектив. – Придумаешь какую-нибудь глупость, а потом самому же приходится выполнять.

50

            -Полицию, - сказала Камилла, когда они пришли в себя. – Мы должны быть в голом виде.

            Она вскочила с постели, схватила пистолет, распахнула дверь, и побежала по коридору, отчаянно крича:

            -Полиция! Полиция! Я его убила!

            Ей пришлось добежать до ресторанчика, потому что в отеле никого не было.

51

            Они сидели рядышком, завернувшись в простыни. Коронёр влетел, зафиксировал насильственную смерть, и вылетел, пытаясь не взглянуть на парочку. Вошёл Шеридан.

            -Какие люди! - сказал он вместо приветствия. –Будет ли мне разрешено спросить, почему…

            -Потому что Кэсьен Хапп  и я решили пожениться, - ответила Камилла.

            -Это так, Кэсьен? – спросил Шеридан Кэсьена.

            -Да-а! – ответил детектив, смотря в потолок.

            -Кэсьен, - возмутился лейтенант, - твой тон мне кажется издевательским.

            -Да-а! - ответил детектив, смотря в потолок.

            -Кэсьен!!

            -Ну, так и пишите в отчёте: сказал «да», тон издевательский, - предложил мистер Хапп.

            – У нас ненормальная тяга друг к другу, - сказала Камилла. - Можете там же указать, что я – дикая сука. Так я и объясню всё корреспондентам.

            -Нет, ну зачем, - пожал плечами Шеридан. - В современном мире такая торопливость уже не вызывает прежнего интереса. Но если вы решили пожениться,  откуда здесь капитан Энтони?

            -Я же сказала, я – дикая сука, - повторилась Камилла. - Некоторое время назад я вскружила голову бесстрашному капитану из нашей охраны. Признаюсь, я испытывала к нему влечение, и дала слишком много авансов. Но явился мистер Хапп, и я нашла подлинную любовь. Энтони решил, что имеет на меня права и пришел удалить мелкое препятствие, - она кивнула на Кэсьена.

            -Это так? – спросил Шеридан.

            -Наверно, – ответил детектив, смотря в потолок.

            -Кэсьен!! – сказала теперь Камилла.

            -Дорогая, о прошлом я не в курсе. Не сердись, - он был сама нежность. – Ты помнишь, нам надо ещё успеть заказать цветы к свадьбе? И принца Люксембургского?

52

            Поражало, что ещё утро. Кэсьен представил, сколько корреспондентам ещё терпеть. Лишь завтра, завтра утром выйдут газеты с аршинными заголовками.

            Шеридан поставил у дверей полицейских, потому что первые, обладающие гипертрофированными лобными долями экземпляры, уже пытались проковыряться в здание с офисом «Берк энд Хапп».

            Телефон звонил слишком часто. Он снял трубку и положил.

            На этаж поднялась мисс Хэйуорд:

            -Мистер Хапп! Мистер Хапп! Звонит миссис Осборн!

            Кэсьен спустился в комнату Хэйуорд.

            -Я пойду, посижу в Вашем офисе, - сказала она, и вышла.

53

            -Ну так что? – спросила Камилла.

            -Извини, - сказал Кэсьен.

            -Я объявила о нашей помолвке. Что теперь?

            -Никаких проблем. Как-нибудь затихнет.

            -Я не потому, что нас застали в номере… не думай.

            -Знаю. Не переживай, никому и в голову не придёт, что какой-то засранец отказался от Камиллы Осборн, а не наоборот. Хочешь, устрою пьяный дебош, и ты скажешь «фи! что я в нём нашла»?

-Не надо, я не столь щепетильна, как мама. Я сейчас на заводах. Не хочешь посмотреть, от чего отказываешься? Только ты, я, и самолёты.

-А секретарша Вилли?

            -Зачем?

            -Интересно, что она будет делать, если мы начнём раздеваться. Ведь имеем основания.

            В трубке помолчали.

            -Волнующее предложение, мистер Хапп. Только если Вы будете от меня отбиваться.

            -Нет, Камилла, - сказал Кэсьен. –Это финал. Но я тебе искренне признателен.

            -За что?

            -Ты не погибла. Я рассчитывал, что ты крепкая девушка, и можешь за себя постоять.

            -Ты про что?

            -Я действительно верил в эту цепь смертей. Ты её разорвала.

            -А, ты про своих умерших любовниц… Я поняла. Теперь ты можешь… искать себе жену?

            -Искать жену? Она сама находится. Желаю счастья.

            -Счастья? – спросила она устало. – С картонными манекенами?

            И положила трубку.

54

            День десятый.

           

            Кэсьен подозревал, что у его офиса будут ждать корреспонденты. Но он не думал, что столько.

            Они шумели, дрались за место с фотоаппаратами, как будто прибыл великий бейсболист. Но когда увидели его…

            … то он вдруг понял, что что-то не то. Толпа молчала. Вспыхивали вспышки, но как-то…

            Они… отводили взгляд.

            Он рванулся, открыл дверь кабинета мисс Хэйуорд. Зареванная, красная, она лежала лицом на столе. Когда он подошёл к столу, она приподнялась, и с рыданием обхватила его за ноги.

            На столе лежала газета. Огромный заголовок занял больше половины страницы:

           

СКОРБЬ КАЛИФОРНИИ

 

            Вчера, в девять вечера, оборвалась жизнь прекрасного создания – Камиллы Осборн. Жизнь ослепительного человека, этой потрясающе красивой девушки, остановила бандитская пуля.

            Страшная трагедия, которая останется в сердцах Америки на века, произошла так.

            Камилла Осборн пыталась отомстить тем, кто расстрелял машину её матери неделей раньше. Её огромные усилия и средства помогли установить, что главари банды скрываются в старых ангарах на полигоне заводов Осборн. Она пригласила Лос Анджелесскую особую бригаду и сама повела их к месту предполагаемого базирования «Черной Магнолии». Однако сведения оказались не вполне точными.

            Гангстеры случайно оказались за спиной группы, и открыли огонь. Миссис Осборн сразу укрыли за колонной, и бригада ответила огнём на поражение. Были убиты два бандита.

            Миссис Камилла пыталась помочь группе, и отстреливалась из своего пистолета. Когда бригада вернулась к ней, оказалось, что пуля, вероятно, срикошетив от металлических труб, попала прямо ей в сердце.

            Эта ужасная трагедия приобретает поистине шекспировскую глубину для тех, кто знает, что только вчера Камилла Осборн и молодой частный детектив Кэсьен Хапп объявили о своей помолвке. Лейтенант Шеридан, и не только он, настаивают на круглосуточном наблюдении … которое избавило бы от назойливого внимания…

….

…. Полиция прилагает максимум усилий для розыска главаря банды по прозвищу…

 

 

 

            -Ну что ж они все дохнут-то, ссс-суки!! – закричал мистер Хапп, швырнув газету. От стены отделилась пара людей в белых халатах.

            -Спокойней, мистер Хапп, - сказал один, вкалывая что-то детективу.

 

            День двенадцатый

55

            Кэсьен рисовал.

            -К Вам посетитель, мистер Хапп, - сказала бесшумная тётенька в белом халате. А он и не знал, что она укомплектована голосовыми связками.

            Вошёл Стив. Симплициссимус с интересом подбежал к нему, обнюхал ноги.

            -Привет, - сказал он. – Ничего себе, палата. Танцзал.

            -Ты не убивать меня пришёл? – спросил детектив.

            -Да ты что, - сказал Стив. – Это ты у нас носишь гордое прозвище «Смерть на хапмобиле». Это ж надо, ухайдакать Камиллу, Энтони и всю «Магнолию» в довесок. Как ты пропустил Валерана? Или он давно где-то гниёт, застреленный?

            -Не думаю, - ответил детектив. Симплициссимус запрыгнул на диван, перевернулся вверх пузом. Кэсьен почесал.

            -Милая картина, - сказал Стив. – А соболезнований-то сколько! Даже от общества клоунов! Ты что, оттуда?

            Он говорил  о верхней телеграмме из стопы – «Скорбим. Черт возьми. Это была не последняя миллионерка. Верим в тебя. Алекс и клоуны.»

            -Да, я из их цирка, - подтвердил Кэсьен.

            -Похороны сегодня. Придёшь?

            -Да что ты? Я в тяжёлой депрессии, бьюсь головой об стены. Не видишь, что ли?

            -Вижу. Ну, тогда на.

            Он протянул Кэсьену Хаппу чек на двадцать тысяч.

 

Неделю спустя

56

            На кладбище возвышалась огромная гора белых роз.

            -Пасадена оправдывает своё название, - сказал Бореллиус. – Город роз.

            -Как твои дела? – поинтересовался Кэсьен.

            -Меня, видимо, попросят из страны, - вздохнул агент. - Но я бегу сам - до этого.

            -В Германию?

            -К этим придуркам? – ужаснулся Магнус. – Никогда в жизни. Попробую Чили.

            -Чили? – оживился детектив. –Чили, это же… далеко… Когда?

            -Завтра. Я пришёл попрощаться.

            Кэсьен задумчиво стирал капельки дождя с ограды.

            -Меня мучит, что я не могу никому рассказать. Расползётся. Я могу рассказать только человеку, который будет молчать об этом где-нибудь в Чили.

            -Попробуй. Я большую часть знаю, - ответил агент. – Мне очень интересно, как ты отказался от Камиллы. Она же застрелилась из-за этого… Как, вот так вот, взять и сказать: я не хочу быть магнатом Америки. Это нечто из шумерской мифологии.

            -Мне придётся с самого начала, - предупредил детектив.

            -Валяй! – сказал Бореллиус.

            Кэсьен задумчиво посмотрел на гору роз.

            -Когда-то, когда Камилла стала совсем взрослая, её заинтересовали отлучки мамы, вечеринки в каких-то местах, где не бывали известные в Пасадене люди. У дочки появилась своя команда. Они определили странный круг этих людей. Нашли человека, почти неотличимого от одного из них. Его заслали на раут вместо настоящего. То, что он рассказал,  - только ей — шокировало. Банда издевалась над Генриеттой Осборн в изощренной форме. Камилла стала думать, как такое могло случиться. Ей трудно было не заметить, что Генриетта в общем-то не очень... страдает из-за этого... Скорее... это её тонизирует.

            -Бывают такие отклонения, - сказал Бореллиус. - Мазохизм.

            -Скорее, нимфомания. Это не отклонение, она присуща всем – но закована в кандалы стыдом.

            -Понял! – вскричал Бореллиус. - Валеран нащупал слабую струну Генриетты, и... И шантажировал её этим! Разоблачением каких-то её непристойных... Конечно, это же всё объясняет!

            -Кроме денег.

            Агент сник.

            -Магнус, в этом деле абсолютно все ставят телегу впереди лошади.

            -То есть? – спросил агент.

            -Порнографические мечты приходят всем. Генриетта где-то что-то видела, прочитала, или слышала. Муж умер. А ей, может, и до того снилось черт-знает-что. Всем снится - вслух не выговоришь. Здешний профессор так говорит. Положим, она прочла, как какая-то банда отомстила кому-то, изнасиловав женщину. И её все жалели! Женщина стала несчастной жертвой, чуть не героиней. А что, вдруг подумала она? Так ли это неосуществимо? Ведь у меня миллионы, я имею всё, а как раз то единственное, от чего так колотится сердце — никогда не осмелюсь? То, что бывает только во сне?

            -И она создала...

            -Банду. Которая была предназначена для того, что бы изощренно мстить ей за какие-то грехи. Причиной существования «Черной Магнолии» был стыд Генриетты Осборн. Она никогда бы не посмела сделать это просто так. Да кто посмел бы? Вот когда проблемы со стыдом, вот тогда человека называют «извращенец». А она была… нормальной.

            -Но послушай... это не игрушечная банда... это распространители, склады...

            -А почему она должна была быть игрушечной? Вполне настоящая. Не подкопаешься. Она строилась несколько лет. И наркотики из Мексики были. Единственное, что не могла сделать Генриетта Осборн — шантаж Генриетты Осборн, пропорциональный её состоянию. Эта неувязка была неустранима— почему она не откупилась?

            Бореллиус пораженно молчал.

            -Технические сложности имелись – Валерану приходилось «мстить» Генриетте по нескольку раз или в разном составе. В конце концов на то он и Валеран Ужасный, что б никто не спрашивал. Генриетта никогда не фотографировалась, что бы бандиты «Черной Магнолии» поменьше понимали, кто она такая. Валеран жестко контролировал, что б допущенные к мести люди не рапространялись.

            -Камилла в конце концов поняла, - сказал агент.

            -Да. Генриетта почувствовала, что это может кончиться разоблачением.  Ей легче было умереть шантажируемой злодеями, чем жить безумной сукой, на которую показывают пальцами. Были инструкции, как имитировать её расстрел бандой. «Магнолия»  безропотно перешла по наследству — Камилле. Та постаралась, что бы никаких сомнений в гангстерах не осталось. Банду сыпали специально — ко мне заявились гангстеры, нашли склады, возникли групповые фотографии и так далее.

            -Валерана не нашли. Камилла убила его втихую? – спросил Бореллиус.

            -Нет. Переправила в Мексику. Было ведь ещё одно отклонение от курса, не так ли?

            -Вот дерьмо! А лётчик говорил, что ему угрожали пистолетом. Но это был не Валеран!

            -Как легко вас провести, однажды утром не накрасив пятно на челюсть, - ухмыльнулся Кэсьен. Бореллиус пораженно посмотрел на него. Потом произнёс:

             -Но на его месте я бы к Камилле спиной не поворачивался…

            -Она и оставшихся бы  переправила.

            -Зачем? – поразился агент. – Неужели кто-то знал, кроме Валерана?

            -Неверный вопрос, - мягко улыбнулся Кэсьен. – Неужели Камилла не интересовалась, что такое чувствовала в эти моменты её мамочка?

            -Твою мать… - пробормотал Магнус. – Я не думаю о людях столь цинично…

            -Была заготовка банды, из которой её легко было восстановить. Была Мексика, храбрый Энтони, который её любит. Сколько сюжетов для кукловода! Зачем же сжигать куклы?

            -Энтони, Энтони… Как это он тебя не…

            -Мы предоставили Камилле выбирать, в кого стрелять.

            -Но почему не в тебя?!

            -Под тяжестью миллионов мир вокруг неё сплющился в лист с плоскими фигурками. Все подчинялись ей. Вдруг появился трёхмерный персонаж – детектив Хапп, обладающий собственной волей. Кого бы ты уничтожил - марионетку или забавную живую зверушку?

            -А застрелилась она от того, что ты не стал с ней играть? – предположил агент.

            -Магнус, ты когда-нибудь слышал слово «любовь»?

            -Любовь?

            -Она должна была в меня влюбиться. В персонаж со свободной волей. Который лезет в сиськи, не вытанцовывая три часа и не оглядываясь на её власть. Он тут один. Одно только плохо с такими персонажами - на предложение трахнуться, он может сказать «мне пора вывести собаку». Это обидно – до смерти.

            -Любовь… - повторил Бореллиус.

            -Банальная история о неразделенной любви, - вздохнул детектив.

            -Почему неразделённой? Разве она тебе не нравилась? Ты даже не хотел её переделать?

            -Если бы я взял её в жены, я бы сам начал плющиться в её глазах, - вздохнул Кэсьен. - Я хочу умереть глубоким стариком, перед открытым окном в сад, в доме, где носятся внуки и орут правнуки. Все подумают, что я сплю, и будут говорить; тише, тише дети, дедушка спит. А кто-то будет ныть, что бы дед рассказал сказку. А что ты мне предлагаешь, Магнус?

            -Что?

            -Что бы кто-то из моего потомства задавил человека, потому что любит носиться пьяным? А миллионы его спасут? Или, для смеху, пустил по ветру миллион акционеров? Им пресна простая жизнь, им нужна острота ощущений! У них мир, понимаешь, плоский, и в нём одни марионетки! А потом оказывается, что дочка организовала студию, которая залезла в долги, перешла на порнографию, и ей самой, мол, пришлось исполнять главную роль – притом, что на деле она может купить ещё тридцать таких студий. А сын - порошок... грязные истории... Ты это мне предлагаешь?

            -Как, как ты сказал? – вдруг заинтересовался  Бореллиус. – Студия залезает в долги, переходит на порно, и, так как не может оплатить актёров, а нужно доснять... совсем чуть-чуть...… Интересно, а в Чили есть киностудии?

            -Бореллиус… не вздумай! - забеспокоился Кэсьен.

            -Черт, и почему у меня нет миллиона?- выругался агент.

            И положил посреди горы белых роз букет тёмно-, тёмно-красных.

 

КОНЕЦ