Разделяя современное негативное отношение к Гегелю, я бы добавил один закон. Назову его "обусловливание противоположностей".

Давно заметил: есть какая-то ярко положительная черта, крайность - не торопись умиляться. Рядом может оказаться нечто неприятное. Например, если народ необычайно радушен и гостеприимен к путнику, оказывается, он беспощаден в межэтнических конфликтах. Если у кого-то душа нараспашку, те же люди за родную футбольную команду изобьют в кровь. Если у каких-то священников целибат, прокрадётся педофилия. И т.п.

Русская Церковь всегда была склонна почитать святость, свет. Там много людей, душевно прекрасных, бескорыстных. Напр., о неком отце Луке:

"... вспомнили, как в 1991 году... тогдашняя молодежь разговлялась у кого-то на квартире, христосовались, вкушали куличи и пасху, наконец, стали разливать чай. Дошли до будущего о. диакона, а у него ни чашки, ни тарелки, соответственно, все два часа он присутствовал на трапезе, не требуя себе приборов и просто радуясь Воскресению."

Вот этой крайней "святостью", "светом" православие отличалось всегда. Это его конёк.

И крайняя противоположность!

Говорят: " что Вы хотите от церкви - она соответствует "коррумпированному обществу". Нет, нет и нет: точно такой же она была и до революции. Всегда. "Сказка о попе" - это не навет, а приукрас. На деле было хуже.

Интересно, не аннигилируются ли крайности? Может, надо быть скучнее? Не такими бесконечно духовными? Нужны ли мне почти святые люди, просто радующиеся Воскресению, которыми столь гордится Православие?

А вдруг, исчезнут они - пропадут и другие крайности? Вот эти: